Проза и поэзия

Он стоял в ванной. Белый кафель леденил его стопы. Его руки, с прожилками голубых вен упирались о раковину, а взгляд был устремлен на собственное отражение. Глаза цвета грозового неба были полны боли. Темные волосы были мокрыми и спадали на лоб, который прорезала скорбная линия. Он ощущал внутри какое-то вязкое беспокойство. Это чувство длилось уже несколько дней. Что-то было не так, но как бы он смог объяснить, что именно его беспокоит? Если не считать навязчивого сна, все было как обычно. Было похоже что именно сновидение сводило его с ума. То, что показывало ему подсознание было таким реальным, осязаемым и страх после пробуждения несколько минут сдавливал его своими цепкими паучьими лапами. Ему снился один и тот же сон, вот и сегодня, вскочив с постели, он ощутил как тело обволокло липким потом, а изнутри давит что-то тяжелое. Его сердце каждый раз сжималось в спазме, и еле выдыхая, он протягивал руку к таблеткам. Наверное все дело было в том, что он сходил с ума или давно уже утратил связь с реальностью. С чего же все началось? С какого момента он перестал ощущать, где реальность, а где иллюзия? Зажмурив глаза, он попытался воссоздать в памяти события прошедших недель. Все как обычно: работа, встреча с друзьями…но какая-то деталь выпадала из памяти. Что-то очень важное. Глубоко выдохнув, парень открыл глаза и всматриваясь в свое отражение, стал прокручиваться повторяющиеся изо дня в день сновидение.
«Дождь сделал дорогу блестящей и гладкой, и если бы не толпа, собравшаяся в промозглый вечер, она была бы пустынной. Одинокий фонарь тускло освещал разбитый капот автомобиля и прорезанное мелкими трещинами лобовое стекло. Рядом находился полицейский патруль, следственный комитет и скорая помощь. И тут, будто кто-то перематывал фильм вперед. На носилках лежит безжизненное тело. Темные волосы слиплись от кровоточащей на виске раны. Лицо едва бледное, еще сохранившие свежесть, и не отмеченное смертной печатью, когда лица меняются до неузнаваемости. Полные губы едва приоткрыты, и кажется можно услышать прерывистое дыхание. Если бы не многочисленные ссадины, можно было бы подумать, что она спит. Он пытается прорваться к ней, но цепкие руки держат его. Он рвет ограждающую ленту и оказывается во всепоглощающей темноте. В этом кромешном сгустке мрака он слышит звонок. А после незнакомый, тихий голос говорит:
— Спасти не удалось. Мы сделали все что могли
Он беззвучно кричит. Под ногами теряется опора и он летит в пропасть.»
За дверью послышались шаги и он медленно повернул голову.
— Лешка, — девушка расплылась в улыбке, и приблизившись к нему, прижалась к широкой, мускулистой спине, — ты ужасно долго. Завтрак уже готов.
— Я скоро буду, — сдержанно ответил парень. Ее волосы защекотали тело, и он сделал попытку отстраниться.
— Поцелуй меня, — девушка заглянула ему в глаза и улыбнулась.
Парень отстраненно поцеловав ее, отметил что губы у девушки ледяные. И сама она бледная, и какая-то осунувшаяся.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — осипшим голосом поинтересовался Алексей.
— Разве может быть по-другому? — чмокнув его в щеку, девушка вышла из ванны.
Каждый раз, когда она приближалась, он ощущал беспокойство. Что же все-таки происходит? Ведь он любит ее, в этом сомнений не было. Они с Анжелой вот уже пять лет живут вместе, строят планы, путешествуют, но последний месяц он стал ощущать, что ему хочется отстраниться от нее. Чувства к ней остались прежними, но что-то мешало расслабиться в ее присутствии.
Этот период прошел в каком-то вакууме. А несколько дней назад он стал видеть сон, от которого стыла в жилах кровь. Больше всего на свете он боялся потерять Анжелу. А потерять ее при таких ужасных обстоятельствах была сравнима с муками грешников. И пускай подобное сравнение было излишне пафосным и преувеличенным, для него это было бы действительно невыносимым. Алексей замкнулся в себе, мало говорил, перестал встречаться с друзьями, и если не считать работу, безвылазно сидел дома. Анжела будто не замечала его состояния. Она всегда улыбалась, была нежна и ее будто все устраивало.
Завтрак прошел в мертвой тишине. Анжела наслаждалась апельсиновым соком и круассанами, наблюдая, как по подоконнику суетятся синички. Ему в отличие от девушки, кусок в горло не лез, и через пару минут, он решил не принуждать себя.
— Пойдем на крышу, — послышался бодрый голос девушки, — погода сегодня замечательная.
— Может в другой раз, — проговорил Алексей, направляясь в спальню.
— Сейчас, — в голосе девушки послышались стальные нотки.
Обернувшись, парень увидел как глаза девушки предостерегающе сузились. От нее будто повеяло холодом. Увидев его настороженный взгляд, она улыбнулась, как ни в чем не бывало. Поднявшись, Анжела потащила его к выходу.
— Будет весело, Мы давно не были там, — на ходу проговорила она. Ее голос дрожал от воодушевления, и она с какой-то невообразимой быстротой оказалась на последнем этаже. Казалось, даже если бы работал лифт, она бы его обогнала.
Дверь на крышу никогда не запиралась, поэтому установив камеру, и перетащив старенький диван, жители дома сделали для себя уголок отдыха. Здесь был стол для тениса, и мангал, кто-то из соседей притащил высокую пальму. На крыше стало уютно, и можно было отдохнуть на свежем воздуха, не выходя из дома. Но в это утро, погода была ветреной, и идея прийти сюда, казалось Алексею не очень удачной.
— Лешка, я очень скучаю, — Анжела прижалась к нему, и закрыв глаза, пылко поцеловала его.
— Вернемся в квартиру, ты вся замерзла, — Алексей сжал ее плечи. Как бы он не старался отогнать пульсирующее внутри беспокойство, у него ничего не получалось.
— Лучше иди сюда, — Анжела ловко взобралась на парапет и раскинув руки звонко засмеялась — почувствуй свободу!
— Спускайся, ты можешь упасть, — встревоженно проговорил парень. Он с детства боялся высоты, и хоть пытался побороть свой страх, он всегда оказывался сильнее.
— Лешка — Анжела повернулась к нему и протянула руку. Голос девушки был нежным, но в глазах притаилась едва сдерживаемая злость, — не бойся. Доверься мне.
Алексей с опаской посмотрел вниз, и взглянув на девушку медленно ступил на парапет и встал рядом с ней. Слегка покачнувшись, он ухватился за нее.
— Ты меня любишь? — Анжела склонила голову на бок, — хочешь всегда быть со мной?
— Конечно люблю, — Алексей попытался улыбнуться, — и мы всегда будем вместе.
Притянув его к себе, Анжела впилась губами в его губы, вложив в свой поцелуй всю страсть. Отстранившись, она счастливо посмотрела на растерянного парня.
— Лешка, — тихо проговорила девушка, коснувшись рукой его волос.
Вдруг нога парня соскользнула, и не удержав равновесие, он полетел вниз. Последнее, что он видел, это застывший силуэт девушки.
* * *
Возле дома собралась огромная толпа народу, полиция, скорая помощь. Повсюду слышались перешептывания. В луже крови лежал парень, его распростертое на земле тело было похоже на погибшую птицу. Свидетель давал показания, но сообщить толком было нечего. Он лишь видел из окна соседнего дома, как парень стоял на крыше, а потом встав на парапет, прыгнул вниз.
По словам очевидца установили, что данное происшествие было самоубийством.
— Месяц назад погибла его девушка, — тихо пробормотала одна из женщин, которая находилась в толпе, — он сначала пытался взять себя в руки, но видимо нервы сдали. Стал вести себя странно. Разговаривал сам с собой, открывал дверь, будто пропускал кого-то, покупал цветы. Несколько дней назад Алексей вообще почти не выходил. И вот теперь такое несчастье.
— Бедный парень, — сокрушенно покачала головой слушательница.
Вскоре толпа поредела. Парня погрузили на носилки, закрыв в черный пакет. Уже через час на улице не было ни души. Лишь разлитая бурым пятном кровь.

Сладкий кофе
Запах корицы,
Спутаны мысли,
Истерты границы,
Плещется море,
В душе океаны,
Чем бы заполнить душевные раны,
Пальцы замерзли,
Дым сигаретный,
Нужно запомнить, что песенка спета,
Осень струится по венам дождями,
Время истлело,
Стена между нами.
Все письма мои летят без ответа,
А в мыслях лишь то прощальное лето,
Сгоревший костер,
Гитара без струн,
Любил ты меня, но потом обманул,
Осталась лишь боль и имя твое,
Ушел поздно ночью,
Не сказав ничего,
Так трусы сбегали в сорок первом году,
Но не тешь себя мыслю, что я пропаду

Из окна было видно серое, тяжелое небо. Облака казались бетонными плитами, готовыми обрушиться на головы прохожих. Комната была "затянута" плотным дымом от сигарет, что делало мрак в ней, еще гуще. На полу была разбросана одежда, валялась полупустая бутылка виски. На ночном столике вспыхивал красным огоньком, телефон, оповещая о непрочитанном сообщении. Выглянувшая из-под одеяла рука, попыталась что-то нащупать, при этом опрокинув пепельницу с многочисленными окурками. Послышался вздох и неразборчивое ругательство. Откидывая одеяло в сторону, мужчина сел в постели, свесив на холодный пол, ноги. Он был высоким. Черные волосы, волнами ложились на ровный, широкий лоб. Недельная щетина сделала его похожим на отшельника, прибывающего на затерянном острове. Губы, с четко очерченным контуром, были плотно сжаты. Потерев переносицу, он поднялся и подошел к окну. Через мгновение, он повернулся к ночному столику, закурил. Снова сел на кровать и замер. Его черные, словно адская пропасть, глаза, были устремлены в одну точку. Сделав одну затяжку, он совершенно забыл о сигарете. И она, словно в отместку, сгорев через некоторое время, обожгла его длинные пальцы. Рука вздрогнула, и упустила окурок на пол. Придавив его ногой, и чувствуя легкое жжение, мужчина вернулся в реальность. Только в этот момент живой боли, он будто осознал где находится. Обратив свое внимание на мигающий телефон, и взяв его в руки, он наконец прочел сообщение. Нахмурившись, он отложил телефон в сторону. Сообщение было от его друга. Нет, скорее брата, пусть и не кровного. Вместе с ним он пережил всю палитру взлетов и падений жизни. Ему он доверял больше, чем себе. Готов был вверить даже свою жизнь. Но сейчас ему хотелось одиночества. Он пил его, словно изысканное вино, и не мог утолить своей жажды. Покой, которого он так желал, казалось ускользает, словно шелковая лента сквозь пальцы. Ему было мало тишины, которая казалось уже наполнила его до краев. Осмотревшись, он медленно поднялся и сложив в охапку одежду, бросил ее на кровать. Подняв бутылку, мужчина поднес ее к тусклому дневному свету. Янтарная жидкость, на дне сосуда, всколыхнулась, «обнимая» его стенки. Поставив бутылку на столик, он вышел из комнаты.
* * *
На кухне горела оставленная с вечера лампочка. Ее блеклый свет был до того слабым, что на фоне посеревшей погоды, едва был заметен. На столе лежало расплавленное масло, два ломтика хлеба, нож, прислоненный концом к масленице и чашка остывшего зеленого чая. Поставив чайник, он насыпал новую заварку. Легкая, едва заметная усмешка, коснулась его губ. Он каждый день выполнял один и тот же ритуал — заваривал чай. И именно зеленый. Зеленый чай, который никогда не пил. Ему хотелось сделать видимость. Хотя это было так нелепо, что вызывало смех. Но даже он был пропитан отравляющей горечью. Поставив дымящуюся чашку на стол, он вылил «старый» чай в раковину. Грязная, возвышающаяся гора посуды, пополнилась новой.
Сделав себе кофе, он сел за стол. Взглянул на уже застывший чай. Как же давно был тот последний день, когда его пили. Она любила этот напиток, а он все твердил, что зеленый чай придуман для пыток. Она смеялась над ним, доказывая, что кофе был придуман самим Дьяволом, потому, что только его сердце могло быть настолько черным.
Иногда ему казалось, что она нереальная, существующая лишь в его воображении. Он никак не мог познать ее до конца. Любил до потери пульса..ревновал до исступления. Когда все это началось? Где была перечеркнута так грань, за которую нельзя перешагнуть? Как случилось так, что рассудок был потерян, оставив лишь инстинкт. Животное собственечиство? Он сходил с ума...он погубил ее, сломал, как ломают ненужную вещь. Но она была нужна ему...всегда. Даже сейчас, пожалуй даже сильнее. Хотя куда уж сильнее.
Они встретились солнечной осенью, а расстались дождливой весной. Паркадокс. Она любила осень и всегда говорила, что весна несерьезная пора. Он любил весну, и спорил, доказывая, что осень полна уныния и мрачности.
Он никогда не считал себя собственником. Уважал свободу: свою и чужих. В отношениях никогда не ограничивал личное пространство. Но с ней все пошло по другому. Она вошла в его жизнь незаметно. Тихо. Так ступает кошка, когда видит добычу. Но она не нападала. За нее это делал он. Она была солнечной, искрилась неугосаемой энергией. Любила путешествовать, книги, зеленый чай, осень. Слушала Шопена и шум дождя. Она любила дождь. В такие периоды окна в их доме не закрывались. Она подставляла свое лицо каплям и счастливо смеялась. При этом она всегда мерзла. Укутавшись в плед, она могла часами слушать его истории, положив голову к нему на плечо. Ее волосы цветом спелой пшеницы пахли мятой. Мяту она кстати тоже любила.
Два года безудержно счастья, а потом...потом он все испортил. Он заболел. Но не так как обычно болеют люди неизлечимой болезнью. Он был подобен демону, который терзает свою жертву.
Он никогда не поднял на нее руку. Он бил словами:колкими, грязными, уничтожающими. Свет в ее глазах погас. И наступил тот последний день...
«Он проснулся рано, как обычно, и был удивлен, когда не увидел ее, обернувшуюся одеялом. Она любила поспать подольше, а он, «ранняя пташка», всегда вставал с первыми лучами солнца. Он забеспокоился, когда не увидел в ванной ее зубной щетки. Мягкий, теплый халат не висел привычно на крючке. Тогда он с силой рванул дверцы шкафа. Ее одежды не было. На столе лежала записка. Всего три слова «Больше не могу». А рядом чашка зеленого чая...Их городок был маленьким, поэтому он быстро оделся и выбежав во двор, направился к единственному вокзалу. Она могла не говорить ему куда уедет. Он знал. Было не так много мест. Ее поезд еще не прибыл. Он разыскал ее. Без слов схватил чемодан, пытаясь вырвать из замерзших и ослабевших рук. В ее глазах были слезы, с немой мольбой, она умоляла его прекратить. Ему удалось вырвать чемодан. От сильного рывка, он раскрылся. И из него, словно белые птицы, испуганные опасностью, вылетели листы. Это были стихи, его стихи, которые он посвящал ей. Порывы ветра взметнули их, и унесли на далекое расстояние. Они молчали. Просто смотрели друг другу в глаза. Как же он жалел! Хотел дотронуться до нее, но она покачав головой, отпрянула от него. Словно чужая.
- Зачем ты тут? Сбегаешь? Так поступают воры.
- Я не могу больше! Твоя любовь убивает! Она калечит! Посмотри на меня! Что ты сделал со мной?! - она впервые сорвалась на крик. Но потом, смутивших взглядов прохожих, затихла. Подошла и нежно провела рукой по его щеке, - что ты сделал со мной? - тихо повторила она.
- Страх делает человека безумным.
- Это не страх. Это болезнь.
- Считаешь я болен?
- Мы говорили уже. Твои приступы ревности, когда ты видишь то, чего на самом деле нет...твоя жажда подчинить меня себе...
- Я люблю тебя.
- Это не любовь. Пойми. То, что ты называешь любовь, что угодно, но только не любовь. Любовь не убивает, она исцеляет.
- Но ты взяла мои стихи, значит любишь...
- Память не сотрешь. Да, я взяла твои стихи, но ты и их отобрал. Ты забрал мою свободу, мою душу, мой смех, ты забрал мою жизнь.
- Я бы не ревновал если бы...
- Все подозрения были беспочвенны. Я никогда не обманывала тебя. Я не могла быть там. Ты видел не меня...но я мерещилась тебе везде. А тот телефонный звонок? Никто не звонил мне, ты сам все выдумал.
- Прости меня
- Ты отобрал у меня все. Ты отобрал у меня саму себя...оставь мне хотя бы возможность уйти. Больше не могу»
«Больше не могу»...отголосок ее слов навсегда впечатался в память. Перед прощанием на вокзале был вечер. Они снова поссорились. Он вновь придумал себе призрачного соперника. Вновь обвинил ее. После скандала, она сидела с чашкой чая на кухне. Плакала. А утром ее не стало. Она уехала.
Потом начались «черные» дни. Апатия навалилась на него грузом, не давая продохнуть. Делать ничего не хотелось. Но после нескольких месяцев, он решил обратиться к психиатру. Он действительно был болен. Подвержен неврозу, отсюда «Синдром Отелло», как называют его простым языком.
От сеансов ему стало легче. Вот только время было упущено. Нужно было начать все намного раньше. Тогда бы он не потерял ее. И не было бы у них последнего дня.

7 самых известных джазовых музыкантов

Новое музыкальное направление, названное джазом, зародилось на рубеже XIX и XX веков в результате слияния европейской музыкальной культуры с африканской. Ему свойственна импровизация, экспрессивность и особый тип ритмики.

В самом начале ХХ века начали создаваться новые музыкальные ансамбли, именуемые джаз-бендами. В их состав входили духовые (труба, кларнет тромбон), контрабас, фортепиано и ударные инструменты.

Известные джазисты, благодаря своему таланту импровизации и умению тонко чувствовать музыку, дали толчок к формированию множества музыкальных направлений. Джаз стал первоисточником многих современных жанров.

Итак, чьё исполнение джазовых композиций заставляло сердце слушателя замирать в экстазе?

Луи Армстронг
Для многих ценителей музыки именно его имя ассоциируется с джазом. Ослепительный талант музыканта завораживал с первых минут выступления. Сливаясь воедино с музыкальным инструментом – трубой – он повергал в эйфорию своих слушателей. Луи Армстронг прошёл нелёгкий путь от проворного мальчугана из небогатой семьи до знаменитого Короля джаза.

Дюк Эллингтон
Неудержимая творческая личность. Композитор, чья музыка играла переливами множества стилей и экспериментов. Талантливый пианист, аранжировщик, композитор, руководитель оркестра не уставал удивлять своим новаторством и оригинальностью. Его неповторимые произведения с великим энтузиазмом апробировались самыми известными оркестрами того времени. Именно Дюку принадлежит идея использование человеческого голоса в качестве инструмента. Более тысячи его произведений, названных ценителями «золотым фондом джаза», были зафиксированы на 620 дисках!

Элла Фитцджеральд
«Первая леди джаза» обладала уникальным голосом, широчайшим диапазоном в три октавы. Почетные награды талантливой американки трудно сосчитать. 90 альбомов Эллы разлетелись по миру неимоверными тиражами. Трудно представить! За 50 лет творчества продано около 40 миллионов альбомов в её исполнении. Мастерски владея талантом импровизации, легко сработалась в дуэте с другими известными джазовыми исполнителями.

Рей Чарльз
Один из самых знаменитых музыкантов, названный «настоящим гением джаза». 70 музыкальных альбомов разошлись по миру многочисленными тиражами. На его счету 13 премий «Грэмми». Его композиции были записаны в Библиотеку Конгресса США. Популярный журнал Rolling Stone определил Рэя Чарльза 10 номером из сотни великих артистов всех времён «Списка Бессмертных».

Майлс Дейвис
Американский трубач, которого сравнивают с художником Пикассо. Его музыка оказала большое влияние на формирование музыки 20 века. Дейвис – это многогранность стилей в джазе, широта интересов и доступность для разновозрастной аудитории.

Фрэнк Синатра
Знаменитый джазист родом из небогатой семьи, невысокого роста и ничем внешне не отличался. Но покорил слушателей своим бархатистым баритоном. Талантливый вокалист снимался в мюзиклах и драматических фильмах. Удостоен множества премий и специальных наград. Получил «Оскар» за фильм «Дом, в котором я живу»

Билли Холидей
Целая эпоха в развитии джаза. Песни в исполнении американской певицы приобретали индивидуальность и сияние, играли переливами свежести и новизны. Жизнь и творчество «Леди Дей» было коротким, но ярким и неповторимым.

Знаменитые джазовые музыканты обогатили музыкальное искусство чувственными и душевными ритмами, экспрессивностью и свободой импровизации.

Сколько себя помню, всегда любила джазз. И вот сегодня настал особенный день:

Международный день джаза

Зажигательный, искромётный, потрясающий джаз уже не одно десятилетие волнует людей, неравнодушных к музыке. Это направление объединяет не только профессиональных исполнителей и фанатов, но и любителей, которым по вкусу пришлись его ритмы.

В Международный день джаза, а он празднуется 30 апреля, на всех континентах человечество отмечает праздник, уже успевший полюбиться и исполнителям, и поклонникам. Генеральной конференцией ЮНЕСКО было решено учредить праздник, посвященный этому музыкальному направлению, поскольку роль в мире музыки и влияние его огромное.

Именно джаз считается символом мира, стирая границы между национальностями и поколениями, и именно он определяет вектор свободы выражения гражданами различных стран своих мнений и способствует формированию разумного диалога между представителями различных культур.

Отмечают этот день всегда ярко, выбирая каждый раз для празднования другой город мира, где и проходит главный концерт.

Человеческое сообщество в лице ответственных лиц правительств всячески старается расширить влияние джаза, как наиболее позитивного музыкального направления, объединить единомышленников и популяризировать его среди широких масс.

В этот день повсеместно проходят отчетные концерты, приветствуется выступление новых исполнителей, чье сердце по-настоящему принадлежит вечному, незыблемому и жизнеутверждающему джазу – музыке всех времён и всех народов.

Дорогой дневник...(зачеркнуто)

Мне бы хотелось...(зачеркнуто)

Пишу впервые, нужно...(зачеркнуто)

Как же банально! "Дорогой дневник"...Матвей... Буду представлять, что говорю с ним.

Здравствуй, Матвей. Ты никогда не прочтешь то, что я напишу, но говорят, что если выразишь чувства на бумаге, станет легче. Хотя я не думаю, что мне это поможет. Сейчас я укрылась с головой под одеяло и пытаюсь отвлечься от монотонного цоканья часов. Этот звук отдает в виски и сводит с ума. Звук одиночества и безвыходности, звук пустоты. Я представляю, как мы сидим на диване, и ты держишь мою руку в своей горячей ладони. Твои глаза смотрят внимательно, так мог только ты. Никому больше я не могла открыться. Но теперь...что ж. Я не сплю вот уже...как же давно это было. Даже не помню, когда в последний раз видела сны. Ходила к психологу. Стандартные фразы. Якобы мне нужно отвлечься, больше бывать на людях, И самое главное выбросить или отдать вещи связанные с тобой. Глупость! Чушь! Полная ересь! Отдать вещи?! Как черт возьми отданный кому-то твой свитер поможет мне, если я постоянно вижу тебя в нем?! Как выброшенная любимая кружка поможет отвлечься, если заходя на кухню, я представляю дымящийся из нее чай?! Не помогут выброшенные вещи отвлечься! Память! Нужно стереть память! Тогда я забуду, как любила надевать твой свитер, как никому не позволяла пить из твоей чашки. Только я имела право. Когда я касалась ободка чашки, я представляла, что ты целуешь меня...во общем, к психологу я не хожу. Пью горстями таблетки, чтобы сомкнуть глаза хотя бы на пару часов. Твои вещи всегда со мной. Вот только альбом я открыть не могу...


Я решилась. Я открыла альбом. Бог мой! Такой истерики у меня не было даже в тот день. В день, когда я потеряла тебя. И пускай я выплакала свое горе, легче мне не стало. Мне стало хуже и больнее. А еще я потеряла подругу. Лера замечательная, но...дело во мне. Я не хочу никого видеть. Сочувствие, советы, утешения приводят меня в бешенство. Ничего не поможет. Во мне просто выжгли дыру. И ее нечем заполнить. Все мое существование было заключено в тебе. Матвей ты помнишь наши дни? Походы, вечера возле костра? Звезды над головой? Мне рядом с тобой никогда не было страшно. Кажется я могла нырнуть в жерло бурлящего вулкана, будь ты рядом. А сейчас без тебя я не могу выйти даже из комнаты. Зачем? Что я могу увидеть? Людей? Солнце? Меня тошнит от всего. Мне ужасно все надоело. И я задыхаюсь. Мне буквально не хватает воздуха. И хочется кричать. Кричать пока не кончиться в легких кислород или не разорвется сердце. Нет сил. Очень больно. Невыносимо.


Я довела себя. Это та крайняя черта, дойдя до которой нельзя с полной уверенностью сказать - вернешься ты или нет. Я вижу твой укоризненно-сочувствующий взгляд. И мне становиться еще хуже. Хотя казалось бы - это уже предел, но нет. Больше всего на свете я не хочу и не хотела подводить тебя. Но так случилось. Я слабая. А без тебя у меня совершенно нет сил бороться. Теперь я здесь. Психиатрическая больница. Иногда я слышу шепот соседки по палате. Кажется она верит, что говорит с ангелом. Почему бы и нет? Я тоже верю. Ты стал им для меня. Только вот твои крылья не смогли уберечь меня...но это моя вина. Каждое утро я выхожу в сад. Там много искалеченных душ. Пустые глаза, бормочущие что-то под нос тени. Это не люди, они не похожи на телесных существ. Я будто нахожусь среди приведений. Но мне не страшно. Кажется я впервые там, где и должна быть. Именно здесь мой дом. Никто не терзает мою душу расспросами, никто не смотрит участливо до тошноты. Каждый сам по себе, в своем мире. Время тут будто застыло.

Мое последние обращение к тебе. Я не смогла. Прости. Я подвела тебя. Но я не могу. Я стою на краешке подоконника. Ночной воздух обдувает меня, а звезды над головой ярче, чем когда либо. Я знаю, что не встречусь с тобой. Моя грешная душа попадет в вечно бурлящий котел. Знаю, что поступаю эгоистично. Отвратительно. Я чувствую себя последней дрянью. Но ты был единственным якорем, который держал меня на этой бренной земле. Я устала. Честно пыталась. Пускай слабо, пускай не в полную силу, но старалась. Я не смогла. Моя душа так истерзанна, что не хватит и трех жизней, чтобы привести ее в порядок. Пожалуйста, не сердись на меня, мой ангел. Я любила тебя. И люблю. Всегда. Прости, что не смогла...

В луже осколки лета,
Я живу без тебя,
Осень в весну одета,
Она меня сводит с ума.
Я так люблю туманы,
И плачь дождя за окном,
Мои огрубели раны,
Хоть заживали с трудом.
А память упрямая очень,
Она не дает забыть,
Ни нашу первую встречу,
Ни наши ночи любви.
Порезы на белых запястьях,
Полусоженный стих,
Я ненавижу объятия,
Ведь это уже не ты.
Осколки мечты в луже,
Тебя я уже не жду,
Мой голос давно простужен,
И я уже не кричу.
Спокойна стала к драмам,
Мне они ни к чему,
Когда-то во мне страсть играла,
Горела душа от любви,
Теперь ничего не осталось,
Хотя наверное вру.
Я верю в саму себя,
Я верю в свою мечту.

Не терпелось ему, не ждалось,
И пути разошлись наши врозь,
Белым снегом к нему замело,
А на сердце печаль все равно.
Тишина расставляет капкан
Разрывает внутри пополам,
И лишь можно в пол силы вздохнуть
Продолжая все так же тонуть.
И те клятвы, что были даны
Стали ядом смертельным полны,
Превратилось все в пепел давно,
Только память убить не дано.

Холодное солнце не греет
И птицы теперь не поют,
Тобой я уже не болею
И кофе остывший не пью.
А стук громких капель о ванну
Отчет минут на часах,
Уже не тревожат рану
И соли нет на губах,
Глаза смотрят ясно и прямо,
А в мыслях нет слова "люблю",
Я стала упрямой самой,
И вместо весны зиму жду.
Пускай холода и вьюги,
И темное небо вверху,
Я все же теперь умею
Согреть свои руки в пургу.
Горячим уже не будет,
Ни взгляд, ни сердце мое,
И я ни чем не жалею,
Я просто уже не люблю,
Возможно я разучилась,
Возможно уже не могу,
Поэтому в холод влюбилась
Ведь он долговечней всему.

Вот уже много лет

Я вижу один сон,

Среди жизненных бед

Мы с тобою вдвоем,

Я держу крепко ладонь

Чувствую тела тепло,

Вижу глаза-небеса

И просыпаюсь на зло,

Этот жестокий мир,

Где бесполезно все!

Я ненавижу ее

Эта реальность ничто!

И потеряв тебя,

Много ночей назад,

Я ненавижу себя,

Ведь я отпустила любя.