Лермонтов. Навстречу року.

Лермонтов фаталист и не ждал, когда его настигнет рок, а шел ему навстречу.



Его дедушка, М. В. Арсеньев, выпил смертельный яд прямо за семейным столом на Рождество.
На что властная жена его отреагировала своеобразно:
«Собаке – собачья смерть». Могла ли она знать, что в свое время те же слова повторит государь,
узнав о гибели ее любимого внука.

Семейный врач вспоминал, что в момент рождения Михаила акушерка сказала почему-то:
«Этот ребенок не умрет своей смертью».

Гоголь очень верно сказал о нем — «какая-то несчастная звезда». Тень неудачи, предвестницы трагедии, всегда
омрачала короткую жизнь Лермонтова. Норовистая лошадь разбила бесшабашному юнкеру ногу, сделав его похожим
на хромого лорда Байрона. Он проигрывал во всех играх и состязаниях, даже в катании пасхальных яиц, и лишь
неудачное падение ловкого француза Баранта в решающем выпаде спасло раненого поэта на первой дуэли.
Перед последней кавказской ссылкой Лермонтов отправился к знаменитой гадалке А.Ф. Кирхгоф, и та сказала: в Петербурге
ему вообще не бывать, не бывать и отставки от службы, а что ожидает его другая отставка, «после коей уж ни о чем
просить не станешь». На перекрестке кавказских дорог беспечный поручик сам решил погадать, еще раз пошутить
с судьбой, подбросил полтинник — куда ему ехать: на службу или еще погулять, заехав на пару дней в Пятигорск.
И выпало ему — ехать в Пятигорск. Там и убил его на дуэли отставной кавалерист, старый приятель, который,
как выяснилось, был никудышным стрелком, перед этим всего только три раза стрелявшим из пистолета.

Из-за чего произошла дуэль? Из-за дурного характера.

Не случайно в своей короткой 26-летней жизни он участвовал в трех дуэлях, еще четыре с трудом удалось
в последний момент предотвратить.
Он был маленького роста. У него было некрасивое лицо, большая голова, кривоватые ноги, кифоз (то есть, горб).
К тому же он хромал. Рано начал лысеть. Не отличался чистоплотностью — «на нем рубашку всегда рвали товарищи,
потому что сам он ее не менял...». Были и другие физические недостатки.
Лермонтов был дерзок, язвителен, злопамятен, беспощаден к слабостям других и высокомерен. Вот только некоторые
характеристики, данные ему современниками: «неприятный до последней степени», «его ум ни на что не годен,
кроме дерзости и грубости», «отталкивающая личность, высокомерно презирающая остальной люд»,
«существо желчное, угловатое, испорченное и предающееся самым неизвинительным капризам», «дурной человек:
никогда ни про кого не отзовется хорошо; очернить имя какой-нибудь светской женщины, рассказать про нее
небывалую историю, наговорить дерзостей — ему ничего не стоило».

Чувство меры в еде ему неизменно отказывало. По словам М. Меликова, товарища Лермонтова по Московскому
Университету, он был «ужасно прожорлив и ел все, что подавалось». Александр Васильчиков, близкий друг поэта,
вспоминал: «...когда к обеду подавали блюдо, которое он любил, то он с громким криком и смехом бросался на блюдо,
вонзал свою вилку в лучшие куски, опустошал все кушанье и часто оставлял всех нас без обеда». Надо сказать,
что поэт был охоч не только до любимых кушаний, но и до еды вообще. Однажды это неумение сдерживать свой
аппетит сыграло с ним злую шутку. Девушка, в которую он был влюблен, на спор накормила его пирожками
с опилками. С тех пор он ел только дома.

Ядовитый взгляд
Все в наружности Лермонтова, как писал Тургенев, казалось зловещим и трагическим. Даже смех поэта, громкий
и пронзительный, был неприятным и недобрым. Не имея возможности нравиться женщинам физически, он решил
соблазнять и будоражить их воображение, драпируясь в байронизм, бывший тогда в моде. Его героем и образцом для
подражания стал Дон Жуан: он начал изображать из себя личность таинственную, мрачную, дерзкую... Держась на балах
всегда в стороне, он стоял, скрестив на груди руки, и выбирал «жертву». Затем направлял на нее долгий и пронзительный
взгляд. «Жертва» обыкновенно приходила сначала в смущение, затем в замешательство и, наконец, обращалась в бегство.
Даже мужчины не были в состоянии вынести пристального взгляда его черных как смоль глаз. Один из соучеников вспоминал,
что поэт «сидел на лекциях и занятиях всегда отдельно», и что «ядовитость во взгляде Лермонтова была поразительна».

Еще одна забава — расстраивать готовящиеся браки. Для этого он изображал из себя отчаянного
влюбленного, осыпал чужую невесту цветами, стихами, подарками и другими знаками внимания. Не стеснялся он и угроз,
с обещанием покончить с собой, если его «Джульетта» отдаст руку другому. Но как только предполагаемый брак — из-за внезапно вспыхнувшей любви невесты к «влюбленному поэту» — окончательно расстраивался, виновник сего быстро сменял
пылкую любовь на холодное равнодушие. Или открыто заявлял о своем розыгрыше, при этом смеясь «жертве» в лицо.
«Один раз он, забавы ради, — вспоминала известная поэтесса Евдокия Ростопчина, — решился заместить богатого жениха,
и, когда все считали уже Лермонтова готовым занять его место, родители невесты вдруг получили анонимное письмо,
в котором их уговаривали изгнать Лермонтова из своего дома и в котором описывались всякие о нем ужасы.
Это письмо написал он сам и затем уже более в этот дом не являлся».

Теперь мое мнение о творчестве. То что он смог оставить нам, прожив 26 лет, гениально.
Возможно, изучая его в школе, мы не понимаем этого - рано.
А потом, не возвращаемся, к сожалению.

О! если б ты могла понять,
Какое горькое томленье
Всю жизнь, века без разделенья
И наслаждаться и страдать,
За зло похвал не ожидать
Ни за добро вознагражденья;
Жить для себя, скучать собой,
И этой вечною борьбой
Без торжества, без примиренья!
Всегда жалеть и не желать,
Всё знать, всё чувствовать, всё видеть,
Стараться всё возненавидеть
И всё на свете презирать!

Врубель тоже Михаил. Демон.





Рисунки Лермонтова

Из "Демона"