Алена и четверо детей

Единственная трудность — работать не могу
У Елены Зубовой четверо детей. Младшим близняшкам Маше и Саше по 10 месяцев, сыну Федору осенью будет восемь лет, сыну Ивану — 12. Елене («это имя по паспорту, но меня все называют Аленой») 35, до последнего декрета она работала риелтором.
Алена воспитывает детей фактически одна: нелады с мужем. Забот по горло с утра до вечера, но у нее аккуратные ногти, а на пропущенные вызовы она перезванивает в течение нескольких минут. Девочки уже тяжелые, коляска-тандем тоже, но каждый день с 16 до 19 часов Алена выкатывает ее во двор и учит дочерей ходить.
А еще у Алены церебральный паралич. Она ходит, раскачиваясь, и у нее слегка затрудненная речь — как будто задумывается, прежде чем что-то сказать.
– Я родилась в военном гарнизоне в Венгрии, — рассказывает Алена. — Были майские праздники, врачи отдыхали, в роддоме дежурила одна акушерка. Маме предлагали: «Поезжай в больницу к мадьярам», — но она решила остаться. И наша акушерка уронила меня на твердый пол. Гематома была на полчерепа, такой синяк, что только к году начал проходить. Лечили долго, но до конца это нельзя исправить.
– – Когда был первый ребенок, я пришла в женскую консультацию, врачи просили подумать, потому что «тяжело будет дальше воспитывать». А уже когда был второй ребенок, и вот сейчас еще двое, все в порядке было. Я лежала на сохранении, в центре планирования семьи, и там даже думали, что девочки «искусственные» (беременность по методу ЭКО — Прим.ред.), потому что их двое.
– – Я была в шоке. Спрашивала на УЗИ врачей: «Может быть, вы ошиблись?» Подумала, что раз точно двойня, значит надо… оставлять.
– – Я не планировала, потому что старшие были уже взрослыми, и это как раз был тот момент, когда я оторвалась от пеленок и работала. Когда они родились, Федя пошел в первый класс, и это был ад: малыши кричат, плачут, а с ним надо еще уроки делать. Но ничего.
– — Нет. Мне бабушка говорила: «Если Бог дает детей, то даст и на детей». Я понимала, что какое-то время будет сложно, но это до детского садика. Пойдут в сад — и будет легче.
–Некоторые женщины с инвалидностью боятся рожать детей и дальше их воспитывать, вдруг в будущем останутся одни…
– Я вот не одна. Но у нас такой папа… Мы с папой Феди и девочек живем уже лет десять, и за этот период года два судились, делили сына и квартиру. Вот такой папа.
Первые пять лет мы жили нормально у него дома, а потом он начал скандалить. Каждый день. Быть вместе стало невозможно. Я думаю, что он пытался что-то поменять в своей жизни, или, может быть, у него пассия какая-то появилась, даже не знаю. Спрашивала: «Скажи прямо, в чем причина?» — «Нет никакой причины, просто не хочу жить с вами, и все». И мы уехали. Два года я жила на съемной квартире, Федя был прописан у него как у отца и жил при этом со мной — и вдруг я случайно узнала в паспортном столе, что папе и Феде выдали новое жилье взамен той квартиры, она была в ветхом фонде. И оказалось, что муж добивался нашего разъезда как раз перед тем, как эту квартиру получить. Для себя.
Въехать в эту квартиру он ни нам с Ваней, ни Феде не позволил, и я подала в суд на вселение. Суд признал мою правоту и еще назначил ему алименты. И с тем, что мы пользуемся квартирой, мужу пришлось смириться.
Потом я стала работать, он увидел, что я справляюсь, и пришел извиняться. Сказал: «Я был не прав, прости, что так вышло». И мы вроде бы снова стали жить нормально, как раньше. Родились две доченьки.
И вот теперь опять, поскольку дети — это проблемы, а он не любит проблем, он отстранился. Не то чтобы его нет — он проживает в этой квартире, но помощи от него никакой. Он просто присутствует, сам по себе.
– – Говорит, что у него кредиты, долги, проблемы — свои. Он считает, что «позволяет» нам здесь жить, и еще напоминает: «Ну вот я же могу раз в неделю суп сварить, картошку приготовить, это ведь тоже помощь!»
Я в принципе и не рассчитывала на него и всем женщинам советую: в первую очередь, надейтесь на свои силы. Насколько сами справитесь. Я понимала, что в целом справлюсь, у меня будет единственная проблема — нехватка времени и возможности работать. Только в этом. Но я к этому подготовилась, сделала кое-какие запасы и на него не рассчитываю.
– — Это не обручальное кольцо, — Алена перекручивает и показывает надпись, — это «Спаси и сохрани». А мы с ним официально не женаты.
– – А что, они чем-то отличаются? Я думаю, это все предрассудки. Никаких противопоказаний у меня нет.
– – Да, в первый раз делали общую (не было специалиста, способного сделать местную), а со вторым сыном и девочками — эпидуральную, и я видела, как они родились. Просто если делают кесарево сечение, то шов потом болит больше, чем у человека, который ходит прямо. А так, по-честному, — на пятом месяце последней беременности я с сыном Федором поехала в Грецию, в семь месяцев — в Сочи, и мы там были на всех экскурсиях. Открывался Диснейленд — мы ездили туда, и в горы, и на канатную дорогу. Хотя живот был огромный, все думали, что я вот сейчас уже рожу. Но я говорила: «Что вы, у меня есть еще запас!» Я отвела Федора в первый класс, еще две недели возила его в школу на машине. И в роддом приехала сама на машине с вещами и сказала: «Мне уже пора».
Единственной проблемой был отек ног, с пятого месяца, но это свойственно и здоровым женщинам. Ноги были ужасно отекшие, чесались, мне делали капельницы, но ничего же.
А первая беременность совпала с тем, что я заканчивала вуз. Родила — и сразу была защита диплома. А перед этим год сдавала экзамены экстерном. Я доходила до 42-й недели, мне пытались стимулировать роды искусственно — не получалось, и решили делать кесарево, потому что дальше носить было опасно для ребенка. Если бы не это, то я бы и ходила спокойно, как слон, хоть год.
Со вторым сыном было еще легче — ни токсикоза, ничего. На пяти месяцах я упала, сходя по ступенькам с автобуса — он двинулся раньше, чем надо было, — и сломала ключицу. В следующие два месяца лежала и ждала, пока зарастет. И вот это была единственная проблема.
Поэтому всем будущим мамам я рекомендую не бояться никогда и ничего. Медицина сейчас на таком уровне, что только ленивые не могут родить. Да, людям со здоровыми руками и ногами проще: они могут просто встать и куда-то пойти и не задумаются об этом. Я очень ждала, когда девочки начнут топать (ходить — Прим. ред.), чтобы я могла отвести их в ванную за ручку, а не нести на руках. Я ведь не могу взять ребенка одной рукой, а второй мыть. Днем вытирала их салфетками, а по вечерам помогал мыть старший сын.
Кстати, ведь со старшими сыновьями у нас тоже есть дела. Ваню я вожу на машине на самбо и в бассейн, а пока мы едем на занятия, с младшими сидит моя мама.
Второго сына отвожу в школу. Когда был учебный год, мы вставали с ним рано утром, прыгали в машину и ехали на уроки, и у меня на эту дорогу было ровно 10 минут, пока не проснутся девочки. Он уже привык вставать с утра тихонько, собираться быстро и бежать. Так же и назад: когда заканчивались уроки, он ждал у окна мою машину, чтобы тут же выскочить. У меня не было времени даже в школу зайти. Он не мог остаться с мальчиками после занятий, играть в снежки во дворе, понимал, что дома сестренки. Все говорили: «Надо же, такой маленький, а такой ответственный».
– У меня высшее образование по специальности «государственное и муниципальное управление». Я два года пыталась устроиться на работу, но меня не брали из-за здоровья. «Зачем нам такой человек, это же так некрасиво!» — прямо вот так и говорили. Хотя я не думаю, что, если бы я сидела там с бумажками, меня бы много кто видел. Но я была молодая, хотела доказать, что смогу. Пыталась, билась. Было тяжело — иногда я шла по улице и понимала, что не могу купить мороженое, потому что в кармане только копеечная пенсия.
И мне случайно помогла подруга из студенческого общежития, которая нашла мой телефон спустя несколько лет, позвонила, узнала, что я без работы, и предложила место, где не смотрели, с палочкой я или нет. Я проводила сделки с недвижимостью.
Но это работа, где надо постоянно физически перемещаться, и сейчас я так не могу. Вот еще перезимуем годик и, даст Бог, пойдем в ясельки. Будет проще.
– Не надо бояться трудностей. Наши страхи реализуются. Надо представить себе, что бы было, если бы ты остался один на один с трудностями. Справишься? Если да, то все нормально.
Я работала с разделом квартир на доли, а как вы понимаете, ни одной счастливой доли быть не может. Квартиры делят из-за ссор. И я видела все эти слезы. Когда старых людей выселяли из квартир, я пыталась вмешаться, от меня отговаривались, мол какое мое дело… И, может быть, Бог дал мне девочек, чтобы я не уходила дальше по этому неправильному пути.
Я бы, может быть, в будущем хотела создать центр, чтобы помогать таким же мамам, как я.
– Я справляюсь сама, я же работала, и так получается, что мне постоянно кто-то помогает: подруги что-то отдают, приходят мама и тетя, — говорит Алена Зубова.
Но потом признается, что помощь все-таки нужна — исключительно детям. Она не откажется от детского питания (аллергических ограничений нет), влажных салфеток, подгузников, других расходных материалов для мам.
Примечание. На фотографии Алена Зубова с тремя детьми: Федором, Машей и Сашей. Старший сын Ваня только что приехал из летнего лагеря и не смог встретиться с нами.