Митрополит Антоний Сурожскиий.

Автор
Опубликовано: 3109 дней назад (27 октября 2015)
Редактировалось: 2 раза — последний 15 сентября 2016
+2
Голосов: 2
.
N°1
"Мы можем дать только то, что у нас есть. И если у нас нет определенного отношения к себе, мы не можем иметь этого отношения к другим. Без уважения к себе мы других не уважаем; без любви к себе - правильно понятой - мы не можем любить других".


N°2
Главное препятствие, которое стоит на пути воспитания сердца, — это наш страх перед страданием, перед душевной болью, перед духовной трагедией. Мы боимся страдания, и поэтому мы свое сердце суживаем и защищаем. Мы боимся смотреть и видеть; мы боимся слушать и услышать; мы боимся видеть человека в его страдании и слышать крик его души. И поэтому мы закрываемся. И, закрываясь, мы делаемся все уже и уже, и делаемся пленниками этой нашей закрытости.

N°3
Мы должны жить так, что, если все Евангелия будут утеряны, люди могли бы их прочесть по нашим лицам.
Комментарии (5)
0 # 28 октября 2015 в 05:31 +2
С почином,Катя! хорошие слова, близкие,жизненные!
Шахерезада # 28 октября 2015 в 05:57 +1
Даже очень жизненные.
Спаси Господи , Марина.
Igor # 28 октября 2015 в 15:55 0
или наоборот) начните уважать меня и я начну уважать вас. Думаю метрополит это тоже имел ввиду)
Шахерезада # 28 октября 2015 в 21:15 0
Фестиваль ,это можно подкрепить заповедью "Возлюби ближнего своего ,как самого себя. "
Шахерезада # 15 сентября 2016 в 05:40 0
Мы слишком склонны воображать, будто достаточно нам стать на молитву – и Бог обязан предстать перед нами, обратить на нас внимание, дать нам ощутить Свое присутствие, дать нам уверение, что слышит нас. В таком случае отношения были бы принудительные, словно механическая связь, из них были бы исключены радость и непосредственность. Это позволило бы также предположить, что мы в любой момент способны встретить Бога. Альфонс де Шатобриан в замечательной книге о молитве “Ответ Господа” говорит, что кажущееся отсутствие Бога чаще всего – следствие нашей собственной слепоты. Я хотел бы проиллюстрировать его слова примером.
Как-то пришел ко мне человек, который уже много лет искал Бога, и со слезами сказал мне: “Отец Антоний, я не могу жить без Бога. Покажите мне Бога!” Я ему ответил, что не могу этого сделать, но если бы и мог, думаю, он сам был бы неспособен Его видеть. Он с удивлением спросил меня: почему? Тогда я поставил ему вопрос, который я часто ставлю приходящим ко мне людям: “Есть ли в Священном Писании какое-нибудь место, которое вас волнует до глубины сердца, которое вам дороже всего?” – “Да, – ответил он: это рассказ о грешнице в восьмой главе Евангелия от Иоанна”. Тогда я спросил: “Кем вы видите себя в этой сцене? Женщиной, которая вдруг осознала свой грех и стоит перед судом, зная, что над ней висит суд жизни или смерти? Или вы заодно со все понимающим Христом, Который ее простит, чтобы она жила дальше, теперь уже новой жизнью? Ожидаете ли вы Его ответа с надеждой на прощение, как, вероятно, ждали апостолы? Или вы в толпе, один из старейших, кто, сознавая собственные грехи, уйдет среди первых; или вы один из молодых людей, кто постепенно осознает свою греховность и выпускает камень, уже зажатый в руке? Где вы, кто вы в этой прекрасной, волнующей сцене?” После минутного раздумья этот человек ответил: “Я себя вижу как единственного еврея, который не ушел и побил камнями эту женщину”. Я ему тогда сказал: “Вот и ответ: вы не можете увидеть Бога, Которому вы до такой степени чужды”.
Нет ли чего-то подобного в опыте каждого из нас? Нет ли в каждом из нас сопротивления, отказа, отрицания Бога? Не ищем ли мы Бога по собственному образу, подходящего нам Бога? Не отвергнем ли мы истинного Бога, если найдем Его? Готовы ли мы к встрече с Богом, Каков бы Он ни был, даже если эта встреча нас осудит и перевернет все наши ценности? Не является ли часто отсутствие Бога в нашей жизни и в нашей молитве результатом того, что мы Ему чужды, и даже встретившись с Ним лицом к лицу, не видим Его, не узнаём? Разве не это случалось в то время, когда Христос проходил по дорогам Иудеи и Галилеи? Сколько Его современников встретили Его и пошли мимо, совершенно не узнав, не заподозрив, что Он не просто прохожий? Не таким ли Его видели толпы, которые спешили на Голгофу, когда Его вели на казнь? Он преступник, нарушитель общественного порядка, ничего больше. Не таким ли мы видим Бога, даже в те моменты, когда мы более чутки и способны уловить, ощутить Его присутствие? Не отворачиваемся ли мы от Него, потому что предчувствуем, что Он разрушит строй нашей жизни, перевернет все ее ценности? В таком случае мы не можем рассчитывать на встречу с Ним в молитве. Скажу больше: мы должны благодарить Бога от всего сердца за то, что Он не предстает перед нами в этот миг, потому что мы сомневаемся в Нем, но не так, как Иов, мы сомневаемся сомнением неразумного разбойника на Голгофе; и встреча с Ним была бы нам судом и осуждением. Мы должны уметь оценить это отсутствие Божие и осудить себя, чтобы Он не осудил нас".