От любви не умирают

Я хочу пересказать две истории любви времен Гражданской войны.

1. На войне любят до смерти, в прямом смысле.

Тамара Николаевна княжна Черкасская 1893 - 1918 гг
"В Гражданскую, после жестокого убийства семьи большевиками, воевала в Добровольческой армии. Встретила
поручика Давыдова, они полюбили друг друга.
Их венчали под Новочеркасском, когда рядом с церковью шел бой. «Скорее, скорее!», – торопили офицеры.
«Дайте довенчаться!», – молили они. Как только обряд был окончен, невеста сняла белое платье и драгоценности,
одолженные у офицерских жен, надела мундир и вступила в бой рядом с мужем. Через три часа она была убита
осколком снаряда. Муж едва не сошел с ума. В Ростове, когда открыли дверь вагона, увидели такую картину: в гробу
лежала невеста, так и не ставшая женой, рядом сидел поручик Давыдов, не спускавший с нее глаз, не замечая ничего вокруг.
Гроб при погребении везли на лафете."
В 1950-м году в Брюсселе русскими эмигрантами был открыт храм-памятник, на стенах которого разместили
доски с именами погибших от рук большевиков.
надпись:
«Тамара Николаевна ДАВЫДОВА, рожд. кж. ЧЕРКАССКАЯ, старший фейерверкер 2-й конно-артиллерийской батареи
Добровольческой армии. Пала смертью храбрых в бою у ст. Елизаветинской в 1918 г».


2. Про любовь и верность.



Нина Нечволодова после ранения, полученного на Чонгарской гати.
Слева позер, дебошир, кокаинист, скандалист не раз спасавший белый фронт. Генерал Слащев обожал экстравагантность
и необычный дизайн формы. «Пускай всякий, кто так воюет, наряжается как ему угодно», - говорил о нем Врангель.

«Около вагона Слащева стояла большая группа и Ниночка-ординарец. Это была миловидная и стройная девица в белой
рубахе с погонами унтер-офицера и одним или двумя Георгиевскими крестиками, в кавалерийских синих бриджах и сапогах
со шпорами. Мне успели шепнуть, что Ниночка - из хорошей семьи, ведет себя безупречно и вполне заслуживает
свои Георгиевские крестики…».
Сагацкий видел Нечволодову в апреле 1920 года, когда она уже состояла при своем сорви-голове и была
личностью полу легендарной.
В 1919 начиналась эта любовь. Нина была сестрой милосердия.



Однажды Слащев, в ту пору командир дивизии, был прошит пулеметной очередью. «Между тем пришлось отступать
с позиции, и селение, в котором расположился Слащев, оказалось в районе, захваченном красными. Спасла Слащева
молоденькая сестра милосердия, бывшая при гвардейском отряде, т.к. была сестрой служившего в этом отряде офицера.
Она верхом отправилась в селение, в котором лежал Слащев, метавшийся в жару и беспамятстве, взвалила с помощью
крестьян раненого на лошадь и прискакала с ним к гвардейскому отряду. Эта сестра милосердия неотлучно оставалась
при боровшемся со смертью Слащеве и выходила его. Вскоре после выздоровления Слащев женился на ней. Его первый
брак был несчастлив. Эта же вторая жена вполне подходила к нему: под видом ординарца (из вольноопределяющих) Никиты,
она безотлучно находится при Слащеве и сопровождает его и в бою, и под огнем», - пишет очевидец.
С того дня и до самой смерти полоумного генерала Нина была с ним неразлучна. Куда он – туда и она.
Даже если на верную гибель, как в бою на Чонгарской гати – двухметровой насыпи через Сиваш.
22 марта 1920 года Слащев решил пройти по ней под ураганным огнем красных и захватить противоположный конец.
Все офицеры сказали, что это невозможно. Тогда генерал построил мальчишек-юнкеров и под духовой оркестр,
строевым шагом, повел вперед. «Ординарец Нечволодов» шел рядом – и был ранен. Гать в результате взяли, красные
не выдержали «психической атаки».

У Врангеля лопнуло терпение, и он снял самодура Слащева с командования армией. Нина последовала за Слащевым.
В эмиграции Слащева разжаловали и оставили без пенсии, Нина любимого не бросила.
Потом Слащеву взбрело в голову вернуться в Совдепию, где он был заочно приговорен к смертной казни. Нина поехала с ним.
Бывшего генерала амнистировали, и он преподавал тактику на высших командных курсах «Выстрел».
Нина руководила там театрально. И в кино они снялись вместе: в кинокартине «Врангель» сыграли самих себя.
В 1929 году Слащева убил некий Коленберг, мстя за брата, казненного белыми (у Слащева было прозвище «вешатель»).
Куда она исчезла Нина и что с ней было дальше, неизвестно.