Снег собою укутал весь свет,
Ничего, кроме снега не видно,
Только снег, ничего больше нет,
И немножечко даже обидно.
А по небу плывут облака,
Скоро солнце проснётся, наверно,
И исчезнет тоска в никуда,
День начнётся опять постепенно.

Скоро снова начнётся весна,
Снег привычный на солнце растает,
Снова будем ночами без сна,
Снова время мечтаний настанет.
Будет солнце шальное светить,
Будет дождик идти временами,
Чтобы холод и лёд растопить,
Ведь об этом так долго мечтали!

Снова будет весна и тепло!
Снова птицы везде защебечут,
Будет снова на сердце светло,
Все недуги капели излечат!
Краски счастья нежны и просты,
Станет мир безупречно-красивым!
Долго ждали прихода весны,
Чтобы жили мы в мире счастливом ...

Всё проходит, и холод уйдёт!
Солнце быстро наш мир обогреет,
Как же медленно время течёт,
Приходи же, Весна, поскорее!
Всё изменит, наверно, весна,
Будем жить и теплом наслаждаться,
Пусть согреет нам души она!
Так немного осталось до счастья!
Ирина Расшивалова

Дышы. = Ах.

Два одиноких сердца есть на свете.

И между ними высится стена.

Но они любят! Верьте иль не верьте,

Заветная мечта у них одна!


Чтоб рухнула стена непониманья!

Чтоб замолчали те, кто судит их!

Чтоб кончились навеки их страданья!

Чтоб не было нападок от родных!


Не важен возраст! Не важны болезни!

На пересуды нужно наплевать!

Не будет мига краше и чудесней,

Когда преграды сможем мы прорвать!


От испытаний никуда не дется.

Но буду верить я, пока жива,

Что встретятся два одиноких сердца!

И прозвучат те главные слова!

Последнее время редко пишу, мысли сложно собрать. Погода скачет, а вместе с ней и настроение. Дел невпроворот. Занимаюсь поиском реабилитационного центра в Санкт-Петербурге. Выбор города обусловлен личными обстоятельствами. Общаюсь с разными центрами, и это, скажу честно, непросто. Столько неясностей, вопросов, подводных камней… Иногда кажется, что проще всё бросить. Но знаю, что нельзя.

Лишь недавно я писала,
Что февраль, а снега нет.
А теперь уже немало
Его выпало вполне.

Подморозило немного.
Ну и правильно - зима.
Только будьте на дорогах
Осторожными весьма:

Скользко ведь порой бывает.
Правда, дома я пока
И доподлинно не знаю,
Но что лёд - наверняка.

5.02.2025

Всё только для тебя, что б ты ни пожелала,
Отдам я всё тебе, чем буду я богат,
Лишь бы любовь твоя ко мне не угасала,
И с нежностью глядел, как прежде, твой бы взгляд.
Тебе из дальних мест дар дорогой добуду,
А хочешь – заберу тебя в любую даль!
И для тебя одной жить на земле я буду,
А для чего ещё мне жизнь Всевышний дал?
2025г.

Наконец-то занялась настройкой своего нового ноутбука. Винду устанавливать не стала. Давно хотела перейти на Линукс. Читала отзывы многие не любят Линукс, а мне нравится всё больше и больше. Сегодня спорили с другом, что лучше. В результате друг решил установить Линукс.

Я неоднократно слышал: «человек – хозяин своей судьбы». И это так! Во многих случаях человек сам выбирает, как ему жить в этом грешном мире, и от того, что он выберет целью в своей жизни, зависит и то, как сложится его судьба. Однако, как мне кажется, иногда и сама судьба может внезапно оказаться хозяйкой человека. И рассказ Александра Каштанова «Пропащий человек», думаю, наглядное тому подтверждение.
Хотел бы более подробно остановиться на Павле Зиналове. Начнём, пожалуй, с того, что он, будучи в гостях у друга, Виктора Сергеева, сказал ему: «Я пропащий человек». Согласитесь, как-то уже не весело от данных слов, учитывая, что это встреча старых друзей. А почему он пропащий? Потому что к пятидесяти годам он так и не обрёл семью, прожив бобылём в мечтах о далёкой и прекрасной. А раз нет семьи – нет и мотивации для дальнейшей жизни. И тут так и просится вопрос: а кто тебе виноват, что ты так прожил полвека? Да и вообще Зиналов произвёл на меня впечатление законченного пессимиста. Почти в каждой его фразе или небольшом монологе мне слышатся ноты полного отчаяния и нежелания жить. Вот только один из его монологов:
«Надо смотреть правде в глаза. Нам по пятьдесят лет. Это уже почти финиш. Мы – это израсходованное топливо. Ярмарка жизни закончилась давно, мы с неё уже уехали. Помнишь, как в стихах Кушнера: «Мне кажется, что жизнь прошла, остались частности, детали. Уже сметают со стола и чашки с блюдцами убрали. Мне кажется, что жизнь прошла, остались странности, повторы, рука на локте затекла, узоры эти, разговоры…». Согласитесь, даже без стихов Кушнера картина рисуется далеко не радужная. И только оптимист Сергеев смог немного встряхнуть друга, говоря ему, что ещё не всё поздно, и убедить его начать обзванивать бывших подруг, желая помочь другу устроить его жизнь. И это, пусть не сразу, но дало результат: среди этих бывших женщин Зиналова оказалась одна, по имени Татьяна, которая, как выяснится, жила совсем рядом, и была рада его слышать. И, как можно было видеть, и сам Зиналов был рад её голосу, и даже пожелал увидеться, ради чего Сергеев отправил его на такси. Казалось бы, всё должно сложиться, как нельзя лучше… Однако Зиналов, как настоящий мужчина, не мог придти к женщине без цветов, и вышел на полпути из такси, чтобы купить Татьяне ирисов. И тут-то его и подсекла судьба, направив 51-й автобус, под которым Зиналов погиб. И я думаю, что это случилось потому, чтобы Зиналов окончил свои дни одиноким. Хотя я, возможно, неправ.
6-го февраля 2025г.
https://newlit.ru/~kashtanov/7606.html

Февраль пришёл, а снега нет.
Мне это нравится вполне.
Был в мае снег, и от того
Зимою нет почти его.

И не известно, в этот год
Что март с собою принесёт.
Да что гадать. Пусть как идёт.
Всему не свете свой черёд.

2.02.2025

Всем привет! Меня зовут Женя Мартынова, мне 13-ть лет и я ученица 6-го класса школы № 5-ть. Однако рассказ пойдёт не о школе, уроках, моих успехах и прочей такой дребедени; я хочу рассказать вам о моей маме, Людмиле Борисовне Мартыновой. Я хочу это сделать потому, что очень люблю мою мамочку и хочу поделиться этой любовью с вами. Заранее извиняюсь, если мой рассказ выйдет слабым и не интересным, что ли… В конце концов я же не Лев Толстой и не Александр Пушкин. Ну, я заболталась – начнём!
И начнём, пожалуй, с того, что моя мама действительно самая лучшая, самая нежная и добрая. Хотя бывает и так, что она может обойтись со мной довольно строго, даже наказать меня может. И всё именно в маме я могу всегда найти подругу, которой можно всегда рассказать обо всём, что тебя радует, печалит, а иногда конкретно «достаёт». Впрочем, последние два пункта я старалась всё же выпускать. И вот почему: однажды как-то я рассказала маме о том, что Ленка Петухова обзывает меня дурой лишь за то, что я плохо понимаю математику (хотя она сама далеко не лучше по русскому языку и литературе!). Мама пошла разбираться, в чём дело, почему её дочь кто-то смеет обзывать дурой… В итоге меня стали долбать ещё хлеще, только к «дуре» прибавилась ещё «маменькина дочка». С тех пор я стараюсь больше не рассказывать маме о подобных вещах, ну, а если всё-таки приспичило поделиться – сразу же говорю, что разберусь во всём сама.
По образованию моя мама филолог, а работает она в издательстве «Новая книга», где издаёт творения современных писателей и помогает им заявить о себе. Надо сказать, я, хотя не очень люблю читать, однако же из любопытства кое-что из издаваемого мамой почитывала. И вот что бы я об этом сказала: например, рассказ автора Н «У меня была собака» мне очень понравился – добродушный такой и читался легко… Жаль только, что собака по кличке Джим погибла под колёсами пьяной дуры. А вот повесть автора С «Записки о моей сестре» меня откровенно бесит! И бесят меня там две вещи: во-первых, сама книга написана скучно, нудно и неинтересно, куда ни плюнь – сплошные морали героя (а, может, и автора!); а, во-вторых, этот герой/автор обсуждает свою сестру в таких хамских выражениях, что стыдно передать. И всё это из-за того, что его сестра просто хотела прожить жизнь так, как она считала нормальным (любимая работа журналистом в газете вместо нудной работы в школе, роман с женатым любовником и так далее), а не так, как было принято в семье: порядочная женщина, добросовестный работник, хорошая мать и жена. Если честно, я даже не дочитала эту книгу – до того было гадко и противно.
***
И вот не так давно к ним в издательство обратился очередной автор. Забегу чуток вперёд и скажу, что иногда я заходила за мамой и мы вместе двигались к дому. И день, о котором я пишу, был одним из тех дней, когда мы с мамой должны были идти домой вместе. Я попала в самый разгар разговора – и потому мама велела мне посидеть в углу и подождать её. Сидя в углу, я, как бы невзначай, окинула взглядом мужчину: лет ему сорок или чуть больше того, он высокий, черноволосый (кстати, брови и усы у него тоже чёрные!), у него прямой нос и выбритый подбородок. Да и вообще лицо его мне показалось каким-то нерусским. Как после выяснилось, он грузин и зовут его Георгий Махарадзе. Следует сказать, что и как автор, этот Махарадзе был интересным человеком! Например, чего стоит одна его повесть о матери. Поверите, я читала эту вещь со слезами на глазах: это было написано с такой любовью и нежностью, что не могло не тронуть меня… Простите, вот и сейчас, когда вспомнила об этой повести, всплакнула, потому что человек рассказывал о своей маме самыми добрыми и благодарными словами. И это было созвучно моей любви к моей маме. Я попытаюсь сейчас в двух словах рассказать содержание повести. Георгий Сосоевич является грузином только по отцу, Сосо Вахтанговичу; мама же его, Надежда Георгиевна, была русской. Они оба были учителями: отец преподавал физкультуру, мама – русский язык и литературу. В отличии от строгого, порой сурового отца, мать была спокойной, мягкой и сдержанной, даже когда иной раз и сама могла высказать сыну недовольство по его учёбе. А учёба у мальчика Гоги, как его звали в семье на грузинский манер, была «плавающая»: ему были куда интересней история, литература, география и иностранный язык… Но он терпеть ненавидел математику, физику и химию. Причина такого положения, как признаётся сам автор, в том, что в последних трёх предметах всё делается по заданным правилам, законам и формулам – и никуда ты с них не слезешь.
«Страшно признаться, – говорит автор, – но я правда считал, что математика, физика и химия не учат думать в отличии от литературы, где произведение можно обсудить и так, и сяк, и наперекосяк. Поэтому по гуманитарным наукам я был на коне, а по точным у меня всё колебалось от 0 до +3. Да и вообще мне было интересно читать книги и спорить по ним с мамой, чем решать какие-то идиотские задачи и примеры (поэтому я и стал адвокатом!). Впрочем, я с мамой всегда был более близок, чем с отцом (особенно после его смерти!). Наверно, это потому, что она могла сгладить напряжённость в наших отношениях с отцом, если такая могла быть, помирить нас, если была ссора и так далее. Так что у меня отцовский горячий характер и мамин ум».
Встретив в следующий раз Георгия Сосоевича в издательстве, я поблагодарила его за такую замечательную повесть. Он же мне ответил, что ему было очень приятно услышать благодарность от юной читательницы.
***
Мало-помалу я стала замечать такую штуку, что маму и Георгия начинают связывать более, чем творческие отношения. И здесь мне следует поведать об одном из двух своих некрасивых проступков: однажды я засунула свой нос в мамин дневник и прочитала там, что Георгий ей нравится, как мужчина. Нет, я знала, что мама что-то пишет в этой толстой общей тетради, поскольку не раз видела её за этим делом; но видела этот дневник впервые, так как мама не давала мне его, а на мой вопрос, что она туда пишет, отвечала: «разные умные мысли». И хоть ты тресни возле мамы – а она не скажет, о чём эти мысли. Надо сказать, что я и до того немного догадывалась о чём-то таком-этаком: они часто созванивались, при разговоре мама называла Георгия Гошей и на «ты», да и разговоры их отличались от деловых… Только не думайте, пожалуйста, что я за мамой в наглую шпионила. Так иногда получалось, что я нечаянно могла всё это услышать. Не редко было так, что мама отправляла меня к бабуле на выходные, а сама устраивала у нас дома свидания с Георгием; или же, уйдя в кино, они могли долго гулять и бог знает, о чём дорогой разговаривать… В итоге мама попадала домой, когда я уже спала. Поверите, я даже поцелуя её не чувствовала.
Знаете, я всё понимала: и что мама у меня ещё молодая и красивая, и что ей влюбиться хочется, и всё такое-растакое… Но я в тоже время боялась, что мама меня разлюбит, что она забудет обо мне и уйдёт с головой в свою новую любовь, а я буду совсем одна в этом мире. Представив эту картину, я сперва расплакалась от боли, а после того, как проплакалась, решилась на второй некрасивый проступок (хотя на тот момент он мне таким не казался!): Я написала от имени мужчины Георгию Сосоевичу записку, где доступно объяснила, что он наш сосед, что мама ему тоже очень нравится – и он бы хотел, чтобы Георгий Сосоевич оставил её в покое.
Согласна, я идиотка, если кто-то обо мне так подумает. Но а как вы повели на моём месте, если бы у вас маячила перспектива остаться одной и быть разлюбленной собственной матерью? Уверена, кто-то бы из вас и не такие ещё штуки выделывал бы в этой ситуации. Подслушав, когда у мамы встреча с Георгием по поводу его новой книги, я в этот день притопала к издательству, нашла машину Георгия (благо, с того раза запомнила и марку, и цвет, и номер!), всунула аккуратно записку под дворник, пнула ногой колесо, чтобы «тачка» завизжала, и свалила. Надо бы сейчас сказать, что я тогда допустила всего один прокол: не перечитала, как следует записку и не исправила ошибки, которых у меня было до фига. Ну, даже если бы я их исправила, мама бы всё равно узнала мой почерк. Домой я пришла позже мамы, потому что тупо выгуливала время.
– Женя, это ты? – слышу из гостиной голос мамы.
– Я, – отвечаю я, поняв, что попала.
– Разденешься – зайди ко мне! – сказала мама. – Я в гостиной.
Сняв верхнюю одежду, я прошла к маме. Она сидела на диване, абсолютно спокойно глядела на меня, уже почему-то готовую к порке. Хотя мама порола меня очень редко и очень неохотно. Эта «высшая мера» наказания применялась в основном тогда, когда я или уж сильно распоясывалась, или нагло обманывала маму по поводу своих успехов в школе. А так у нас чаще всего были беседы и «домашние аресты» до тех пор, пока я не поправлю свои уроки. Но ремня я ожидала при любом варианте. Почему – не знаю.
– Твоя работа? – спросила мама, протягивая мне записку.
– Моя, – сказала я, решив, будь, что будет, и тут же всё же поспешила объяснить мои действия, надеясь, что мама хотя бы поймёт меня и накажет не так строго, как я ждала.
– Господи, какая ты у меня ещё дурёха! – сказала мама, вставая и идя ко мне. – Ну подумай сама, как я тебя разлюблю, когда ты у меня самое дорогое, что я имею и для чего вообще живу? Что я за мать буду тогда? Обещаю тебе, что никогда в жизни я тебя не разлюблю и не брошу, в кого бы я ни влюбилась. Ты что, девочка моя! – Тут она крепко обняла меня и стала гладить по спине. Я не вытерпела и заплакала.
– Мамочка, любимая, прости меня, пожалуйста!
– Да я не сержусь на тебя! – сказала мама, целуя меня в голову. – Я тебя даже понимаю. В тоже время мне очень было стыдно за неграмотного моего соседа-поклонника.
Поняв шутку мамы, я засмеялась и поцеловала её в губы, после чего мы пошли ужинать. Перед Георгием Сосоевичем я тоже извинилась при встречи. Слава богу, он оказался человек незлопамятный.
Закончить эту историю я хочу так: Господи, помоги и мне не разлюбить маму в день, когда я встречу в своей жизни любовь, как это сделала мама со мной.
1-го ноября 2018г.