В жаркой пустыне, под солнцем сгорая,
шёл старец седой с ним старуха слепая.
Сума за плечами и в горле песок,
шли, молча, мечтая:- воды бы глоток!

Прекрасный оазис возник перед ними,
как райские кущи с вратами резными.
Приказчик сидит на скамье у ворот
и сыт, и одет, но с усмешкою рот.

Входи, говорит старику - это Рай
и что пожелаешь себе выбирай.
Вот только старуху оставь у ворот,
и снова усмешкой свело ему рот...

Слепую слезу у жены вытирая
и ей в утешенье слова подбирая,
сказал, - то мираж перед нами возник,
пойдём дорогая, уж скоро родник.
И снова пустыня, пески, как стена,но надо идти, а дорога трудна.
Подругу держа, выбиваясь из сил,-
нам вместе дойти бы, - он Бога просил.

На сей раз, дорога его привела
к простому крыльцу - «ни двора, ни кола».
Хозяин приветлив, гостей напоил,
обоим дал хлеба, и спать уложил…

- Спите спокойно, - сказал – Вы в Раю,
а коль не оставил старуху свою,-
Вечное Царствие Вам на двоих.
В Рай не пускают, кто предал своих.

Автор: Сергей Курдюков

Всему свое время...

Bcё co временем позабудется,
И печаль уйдет в никуда,
To, что очень хотелось – сбудется,
Вместо «нет» кто-то скажет «да».
Для кого-то весь мир закружится,
И земля уйдет из-под ног.
Чей-то идол опять разрушится,
И окажется прав лишь Бог.
И сотрутся из памяти мелочи,
B никуда уйдет пустота,
Больше нет ни обиды, ни горечи…
Оказалось, что всё суета…

Ольга Дрожжина

Тихий прозрачный рассвет
Нежно природы коснулся...
Спишь ты ещё или нет?
Может, уже ты проснулся?..

Тоже вдыхаешь зарю,
Слушая первые трели...
Славно, и я говорю,
Светлое утро апреля...

22.04.2024

Не особо плодотворная неделя. Практически не работала. Всю неделю без сил. Голова болела.

Солнечно сегодня очень
И лазурен небосвод.
Настроенье тоже, впрочем,
Чудно, и душа поёт!

Снег сошёл, всё зеленеет,
Радуя меня весьма.
Ветерок апрельский веет...
Славно так, когда весна!

Да в любое время года
Жить, пожалуй, хорошо.
Меня радует природа,
Даже если дождь пошёл.

Ведь его люблю я тоже
Летом, осенью, весной...
И природе нужен дождик,
Чтобы напитать водой.

А сейчас же всё сияет,
Ну, а за апрелем ждать
Будем ясного мы мая.
Там и лето. Благодать!

20.04.2024

Не самая хорошая неделя. Успели немного поскандалить, из-за клеветы некоторых сумасшедших на папу. Потом меня пытались втянуть в неприятную историю. Пытались через меня пустить слух про одну девушку, я не долго думая пошла и рассказала этой девушке. Для меня это честно. Под конец недели я выдохлась, без сил, даже поплакала.

С лучами первыми рассвета
Уже слышна и птичья трель.
Не видно птички среди веток.
Но та приветствует апрель,

Так радуясь его приходу...
Поёт на разные лады.
Ночная пелена уходит,
Все утру уступив бразды,

А вот и птички-невелички,
Скача по сливе за окном,
Уже видны. И как обычно
На сердце радостно моём.

11.04.2024

На завтрак, как обычно, варит пшёнку, слаба на цифры, даты и слова. Когда-то бабка знала всё на свете, теперь гоняет тени по углам. Представь себе, её ругают дети за скопленный годами древний хлам: хрусталь в серванте, войлочные боты, такие, знаешь — "молодость, прощай". Васильевна ворчит, что идиоты, включает телик, пьёт несладкий чай. Поглаживает ласково будильник, салатницу (умели делать, ну). Подруги-то давно поуходили, коварные, оставили одну. Она им никогда не доверяла, но и без них притихший двор не мил. В обед, во вторник, после сериала к Васильевне стучится Азраил.
Васильевна — открою, не стучите — подметить успевает про себя,
что Азраил как врач или учитель. Он не из тех сияющих ребят. Возможно, на далёком побережье смерть пафосна, как майская гроза. А тут вон шарф, накрученный небрежно. И вязаная шапка на глаза. Дух говорит: Бог добрый, Бог нерезкий зовёт попить чайку на небосвод. Васильевна глядит на занавески, подушечки, салфетки и ревёт:
куда же это — грамоты, монеты. Повыкинут, сочтут за чепуху, избавятся. Чего на небе? Лето? Не холодно? И даже наверху? А лестница? Я требую перила. Платок надену? У меня отит.
Васильевна — тайком от Азраила — берёт пакет с пакетами. Летит. Есть ощущение, словно бы воскресла. Но дети — да хорошие они — не выкинули на помойку кресло, не разломали старенький ночник. Открыли деревянную фрамугу, сидят на подоконнике, молчат да грустно улыбаются друг другу, похожие на брошенных волчат.
Васильевна — красива, как Ксантиппа — любуется на них издалека. Над городом, стирая логотипы, шуршат и исчезают облака.
Резная свирель